Смерть в Гвардалаваке

[greg_butcher]

Вот есть у меня такое мнение, что эстетика смерти в испаноговорящих странах является чем-то вроде культа. Отношение к смерти там совсем другое нежели скажем у славянских народов. Хотя конечно я не этнограф и даже не исскуствовед, чтоб рассуждать о подобных материях. Но сам пейзаж Кубы с его вечно кружащими в небе грифами, ищущими чужую смерть, навевает подобные мысли. Когда я был в 2007 году в Сантьяго де Куба, меня очень поразила, я бы даже сказал, заворожила церемония смены караула на могиле Хосе Марти. Именно тогда у меня сложился в голове коллаж из мексиканского Дня Мертвых, тавромахии и образов смерти у испанских художников.

Это так непохоже на отношение к смерти некоторых моих знакомых и даже родственников (хотя конечно не большинства), которые просто прячутся когда узнают о смерти близких тебе людей и элементарно не умеют выразить сочувствия тебе и оказать уважение ушедшему человеку.

Мне по роду деятельности редко, но все же приходилось убивать животных, и я всегда старался сделать это как можно легче для них и, как ни странно это звучит, с уважением за то, что они отдают нам свою плоть.
Вот как было это в последний рaз.


Когда на Кубе я увидел, проезжая через деревни, пасущихся овец, я поинтресовался у своего гида, а почем можно купить барашка. Мне была названа цена в районе 10 долларов. Проити мимо такой халявы я не мог. План шашлыка нарисовался у меня в голове. Я договорился с одни своим знакомым в отеле, чтоб он купил для меня барашка и решено было устроить этакий кубинский шашлык у него дома. Дэниэл, а так его зовут живет в доме у самого синего моря прямо на берегу. Возле дома у него стоят два коня еще дореволюционных 50х годов олдсмобиль и шевроле.



На шевроле, впрочем он нас и привез. Обе машины конечно латанные перелатанные, но на ходу. Дом маленький, как впрочем почти все дома в кубиских деревнях. Потолка в нем нет и дверей между комнатами тоже, туалет за занавеской. Они живут там вчетвером, он жена и двое детей мальчик и девочка.

Он купил для меня молодую овечку.



Когда я подошел, овечка что-то почувствовала и стала убегать от меня. Я за веревку удержал ее. Притянул к себе. Стал ее гладить и успокаивать. Я шептал ей что-то ласковое, и мне действительно было жаль ее. Но в то же время я понимал, что если не я то кто-нибудь другой все равно лишит ее жизни. Как ужасно это бы ни звучало, но в кармане у меня лежал Лагиолевский нож, купленный мной в Париже несколько лет назад, которым я собирался перерезать горло маленькой овечке. А я все гладил маленькое существо и уговаривал то ли ее то ли себя. Потом я взял ее на руки и отнес под дерево, перекрестился. Она лежала и даже не пыталась встать. Я взял ее за морду, погладил ее по шее под подбородком, если у овец есть подбородок. Я раскрыл нож. Задрал ее морду кверху и провел лезвием ей по горлу, рассекая его до самого позвоночника.

Я дождался пока затихнут последние судороги и только после этого подвесил ее за задние ноги на сук дерева. Надрезал шкуру кольцом вокруг копыт и раскрыл от одной ноги к другой . Только слегка помогая себе ножом чулком стянул шкуру. Кошка и две собаки не отходили от меня завороженно ожидая свежей крови.



Так как я был не дома, то заниматься головой, кишками и копытцами возможности у меня не было, а хозяин сказал что он тоже не будет, и все это вместе со шкурой досталось грифам.



Дэниэл поставил свою дочку отгонять мух от бараньей тушки, а сам занялся заготовкой дров. Овечку было решено сделать целиком на вертеле, по кубинской традиции. Его сосед пожилой мужик по имени Сарагоса с изрезанным морщинами лицом пришел ему помочь. Они вдвоем рубили дрова мачете.



Я сидел, смотрел как они рубят дрова и пил коросовое молоко через трубочку прямо из ореха, у которого сын хозяина срубил кончик все тем же мачете, и грифы кружили над берегом. Пучок лука висел на столбе, на веревке сушились целофановые пакеты.



Кошка казалось прониклась моментом и покорно ожидала своей порции мяса.



Так тихо и спокойно было вокруг, казалось весь мир провожал ушедшую овечку, которой предстояло стать частью нас.

Наконец хозяин с соседом нарубили дров. Он притащил вертел размером напоминающий мачту от небольшой лодки, к толстому концу приделана ручка, смастеренная из старого моторного шатуна.



Тушку насадили на вертел, проволокой прикрутили к нему же передние и задние ноги, шею и, проколов, притянули к шесту позвоночник около нижних ребер. Обмазали овечку растительным маслом.



Очагом служила железная бочка разрезанная вдоль. Дно этого мангала давно прогорело, дрова сложили прямо на песок.



Я не вмешивался в процесс , только наблюдал. Дрова разгорелись, и мы с Дэниэлом подвесили вертел над огнем, положив его концы в крючья специальных подставок. Дэниэл уселся на стул возле того конца вертела, где была рукоятка и начал медленно вращать вертел с тушей над огнем.



Да, мясо жарилось прямо на открытом огне, а не над углями. Время от времени я подкладывал дров. Прошло 3 часа, я время от времени сменял Дэниэла, мясо начало отделяться от костей.



Проколов мясо и увидев, что сок вытекает прозрачный, мы сняли вертел с огня. Отвязали проволоку и стянули мясо на блюдо.

Дэниэл нарезал мясо ломтями и мы сели за стол.



После разнообразия отельного буфета, эта была очень простая трапеза. Баранина, рис с бобами, который приготовила хозяйка, порезанные помидоры (забавно, но кожуру с них она срезала), бланшированный в масле лук (она его бросила в горячее масло всего на несколько секунд), соус – смешанные масло, лаймовый сок и чеснок. К этому принесенная мной бутылка испанского вина.



Но как это было вкусно! Мясо на наш взгляд конечно перегрелось, было внутри серое, но очень сочное. А из-за того что ни остыть ни выдержаться ему не дали, оно было очень мясистое, не слишком нежное, волокна чувствовались очень отчетливо, мясо подкоптилось и пахло дымом очень приятно.

Солнце садилось в океан, пора была ехать в обратно в отель. В это время с дороги раздался автомобильный гудок. Дэниэл вышел из дома и помахал кому-то рукой. Я выглянул в открытую дверь и увидел полицейский УАЗик. Дэниэл быстро соорудил из какой-то картонки коробочку и нарезал в нее жаренного мяса. Потом сказал, что хочет угостить своих друзей и отнес коробочку полицейским в УАЗике, вот так, не соседу, который помогал ему рубить дрова, а тем кто следит за законностью и порядком в округе.



Все как везде, хотя эстетика смерти другая, но эстетика отношений с людьми в УАЗиках та же самая.

P.S. Фото хозяина, его детей и соседа можно найти в предыдущем посте. Я не подписывал, но думаю которые именно догадаться нетрудно.

Comments

[greg-butcher.livejournal.com]

Вот-вот)))